Пластинка на рентгеновском снимке, "Рентгениздат" в Лондоне: выставка "музыка на костях"
Работала такая пластинка недолго, музыку можно было проиграть несколько десятков раз, однако эти запретные мелодии, даже с множеством изъянов, были захватывающими. За фарцовку тоже можно было попасть в тюрьму. Запись происходила с помощью аппарата, который назывался рекордером. Другой известной в узких кругах стиляг-меломанов была появившаяся несколько позже ленинградская студия "Золотая собака" Руслана Богословского, разработавшего свою собственную модель копировального станка на основе "Телефункена" Станислава Казимировича. Однако спустя несколько лет это сделал прогресс: эпоха «рёбер» закончилась с появлением катушечных магнитофонов.
Они нашли другой вариант, который был значительно дешевле — пластинки на рентген снимках. Появились подпольные звукозаписывающие студии, которые доставали нужное оборудование, чтобы делать копии пластинок.
И начали договариваться с рентгенологами о старых снимках. Таким образом, в коллекциях ценителей зарубежной музыки появились пластинки с изображением суставов, черепов или переломанных костей. И хотя все это было нелегально, но довольно долго меломаны такими пластинками обменивались, покупали, продавали. И каждая пластинка была единственной в своем роде, имеем в виду изображение на ней.
Песни некоторых групп в то время можно было услышать только на рентген снимках, поэтому можно сказать, что из таких пластинок люди знакомились с разной мировой и украинской музыкой. А 5 лет назад, на блошином рынке, привлекли внимание музыкантов из Лондона. Один диск на чёрном рынке стоил рубль или полтора.
И это всего одна композиция, хватало ее на три, максимум пять прослушиваний. В лучшем случае. Диски «на костях» были в ходу где-то до середины 60х. После этого их вытеснили катушечные магнитофоны. Но в каком-то смысле эти «кости» звучат до сих пор.
Увидеть, как выглядел богатый внутренний мир целого поколения, станцевать свой рок-н-ролл на костях и прочувствовать поэтику советского «рентгениздата» можно до 10 декабря, в Новой Голландии. Программа передач Программы Настройка канала Контакты Информация для пользователей сайта Политика конфиденциальности Политика использования файлов cookie.
Смотреть эфир 1 апреля Программы Хорошее утро 8 ноября Музыка на «костях».
Как записывали пластинки на рентгеновских снимках в е? Музыка на «костях». Тайную любовь советской молодёжи к западной буржуазной музыке явной делали рентгеновские снимки. Первые из них — Александр Богословский и Борис Тайгин — организовали даже свою подпольную студию звукозаписи.
Запрещённые цензурой композиции писали с помощью самодельных устройств прямо поверх отпечатков чьих-то переломов, воспалений лёгких и гайморитов. Главная причина, по которой нам, британцам, так важна эта история, не только в том, что эти записи крайне необычные. Важно, что это история о времени, когда музыка значила настолько много, что люди готовы были пойти ради неё на серьёзные поступки и даже оказаться за решёткой.
Я был продавцом, который продавал ту музыку, которая нравилась мне и музыку, которую просили у меня покупатели. Официально "Звукозапись" записывала ленинградцам и гостям города песни под гитару в их собственном исполнении и звуковые письма, которые они отправляли в качестве популярного тогда подарка друзьям и семье. Но эта работа служила скорее прикрытием. В ночную смену артель занималась своим главным делом - записью музыки "на костях". Это был не только западный джаз, но и танго, фокстрот, любимый тогда в народе Леонид Утесов и русские эмигранты, среди которых особой популярностью пользовался запрещенный в те годы Александр Вертинский.
Другой известной в узких кругах стиляг-меломанов была появившаяся несколько позже ленинградская студия "Золотая собака" Руслана Богословского, разработавшего свою собственную модель копировального станка на основе "Телефункена" Станислава Казимировича. Первоначально для нарезки пластинок в этой студии использовалась крупноформатная фотоплёнка, которая обычно применяется в аэросъёмке, и слышавшие эти записи поражались высокому качеству копирования.
Но это был дорогостоящий и редкий материал.
Поэтому основным материалом стала старая рентгеновская пленка. Старые рентгеновские снимки внутренних органов пациентов учреждений советской медицины не стоили ничего, больницы были рады избавиться от пылившихся на полках залежей пожароопасного материала.
Многие подпольные изготовители "музыки на костях" пользовались простыми, кустарными приспособлениями, поскольку сам процесс аналогового копирования грампластинки, если не требовать высокого качества, в принципе довольно прост.
Прямоугольной рентгеновской пленке придавали по возможности круглую форму, как у настоящей пластинки, хотя эстетический вопрос умельцев волновал меньше всего. В центре шилом осторожно, чтобы не повредить снимок, прокалывалось отверстие, после чего он был готов к записи.
Запись происходила с помощью аппарата, который назывался рекордером. Таким аппаратом в те годы изготавливали аудио-открытки, пользовавшиеся большой популярностью на курортах. Рекордер можно было довольно просто изготовить и из обычного проигрывателя грампластинок.
Вместо иглы на тонарм устанавливались резец и механизм, улавливавший электромагнитные колебания. Источником для копирования были фирменные пластинки, которые доставались у фарцовщиков, иностранцев и тех редких, привилегированных советских граждан, которых отправляли иногда в заграничные командировки.
Фирменный "винил" ставили на проигрыватель, а рекордер с "костями" стоял рядом с ним. Когда оба аппарата включались, рекордер улавливал звуковые волны и его резец начинал копировать колебания иглы проигрывателя. Копирование таким образом западной музыки было делом небезопасным. За эту деятельность в СССР можно было получить срок, причем не за нарушение авторских прав, а по другим, более зловещим статьям о спекуляции и антисоветской деятельности.
Но сам факт запретности копировавшейся музыки, несомненно, делал ее лишь еще более привлекательной и значительной для участников процесса и их относительно немногочисленных, но приверженных клиентов. Эпоха "музыки на костях" закончилась с появлением в СССР доступных бытовых магнитофонов, тут же принявших на себя основной удар тиражирования запретного музыкального наследия.
